 | | | |
| ||||
|
Депутаты фракции "СР" задали вопросы Министру экономического развития РФ Алексею Улюкаеву 08 апреля 2015 8 апреля в Государственной Думе прошел "правительственный час", на котором с докладом выступил Министр экономического развития Российской Федерации Алексей Улюкаев. Вопросы министру от фракции "СР" задали Александр Тарнавский, Александр Романович и Андрей Руденко. От фракции выступил Анатолий Аксаков. Предлагаем вашему вниманию выдержки из стенограммы заседания. Александр Тарнавский: – Уважаемый Алексей Валентинович, сейчас делается много различного рода прогнозов, к примеру, по ВВП. Так, на прошлой неделе мы в прессе прочитали, что ваше министерство сказало, что к концу года ожидается рост ВВП, а Ксения Юдаева (заместитель Председателя ЦБ РФ – Прим. ред.) говорит, что роста не будет и к концу года, и в следующем году. А представители Международного валютного фонда заявили, что к концу года будет минус 3%, точнее планировали минус 3%, а будет 3,8%. Ну, как говорится, до конца года доживем и увидим, кто был прав, оценим профессионализм предсказателей. У меня вопрос немного другой, он касается "нефтяной иглы". Могли бы вы назвать реперные точки? Что должно произойти, чтобы мы сказали, что начали сползать с "нефтяной иглы", сползли на 50%, или окончательно? Как бы Вы расставили эти приоритеты, чтобы мы понимали, что происходит? Алексей Улюкаев: Относительно прогнозов, действительно к ним нужно относиться с известной осторожностью, потому что чего греха таить, прогнозисты часто просто экстраполируют существующие тенденции, и поэтому такой разброд в прогнозных оценках. Тем не менее, мы действительно полагаем, что рецессия в этом году продлится, скорее всего, не более трех кварталов. Начиная с четвертого квартала этого года и первого квартала следующего возможен постепенный выход на положительные темпы роста. И по 2016 году мы ожидаем, как я уже сказал, 2,3% роста при сохранении, в общем, не самых лучших конъюнктурных условий для нашего бизнеса и при сохранении санкционного режима, который требует погашения внешнего долга, невозможности его рефинансирования для компаний. Что касается зависимости от монокультуры, от экспорта нефти, то мы исходим из того, что физические объёмы экспорта сохранятся (не в этом дело), но просто темы роста экспорта в стоимостном выражении, будет совершенно разная динамика для нефтяного экспорта, потому что мы ожидаем некоторого роста стоимостных показателей, там до 80 долларов за баррель к концу трёхлетнего периода, к 2018 году. Но невозвращение к тем ценовым условиям, которые были у нас в прошлом году, скажем, поэтому стоимостная динамика нефтяного экспорта и её доля в общем рынке, в общем экспорте будет снижаться. В то же время доля несырьевого экспорта, его темпы роста мы ожидаем на уровне примерно 7% и, соответственно, увеличение его доли в общем объёме экспорта. Поэтому первая реперная точка – это изменение соотношения в экспорте. Второе. Это изменение соотношения в доходах бюджета. Получение большей доли дохода с бюджета не от экспортной пошлины на нефть, а оттого, что связано с ростом валового внутреннего продукта: НДС, налог на прибыль, акцизы и так далее. Вот это две важнейшие составляющие. А на них, конечно, работают все цепочки импортозамещения и поддержки несырьевого экспорта и малого, и среднего бизнеса, о которых мы говорили до сих пор. Александр Романович: Уважаемый Алексей Валентинович! Существует некий экономический постулат или аксиома, где сельское хозяйство не рассматривается как самодостаточная в финансовом отношении отрасль, причём это во всех странах мира. И суть аграрной политики стран с высокоразвитой сельскохозяйственной индустрией – это её всемирная поддержка, поддержка аграрной науки и сельских сообществ. Первый вопрос. Разделяете ли вы подобные подходы? И вопрос второй. Принимая во внимание те мизерные цифры, которые у нас заложены на поддержку сельского хозяйства на ближайшее время, считаете ли вы достаточными те меры, которые предпринимаются Правительством в этом направлении? И в чём в этом случае заключается суть аграрной политики Правительства Российской Федерации? Алексей Улюкаев: Относительно того, что сельское хозяйство обречено быть финансово несамодостаточным, я не считаю, что это аксиома. Это, скорее, теорема, которую надо доказывать, доказательства этого я не видел, в разных странах по-разному. Что касается того, что необходимо поддерживать сельское хозяйство, безусловно, да. И наша поддержка в рамках госпрограммы, наверное, достаточной не является. Но прошу обратить внимание, что госпрограмма сельского хозяйства это, пожалуй, единственный плюс. ФЦП Крыма ещё, две программы, которые не были сокращены в рамках уточнения бюджета на 2015 год. Мы сохранили, хотя бы в номинальных объёмах эту поддержку, недостаточно, но лучше, чем по другим направлениям, в том числе в антикризисном плане предполагается до 59 млрд дополнительного финансирования, в том числе на цели субсидирования оборотных средств, прежде всего, на проведение весенних полевых работ в этом году – это 20 млрд рублей, на цели импортозамещения – это инвестпрограммы в молочном животноводстве, финансирование имеющейся задолженности прошлых лет и новые проекты. Как я уже сказал, мы стараемся расставить приоритеты в тех небольших средствах, которые мы имеем, таким образом, чтобы сельское хозяйство всё-таки было на переднем плане. Вот я сказал, что мы отобрали семь проектов в рамках проектного финансирования, из них пять – эти проекты сельского хозяйства: два – птицеводство, два – свиноводство, одно – тепличные хозяйства. Будем иметь больше в пределах тех средств, которые есть. Спасибо. Андрей Руденко: Уважаемый Алексей Валентинович, к сожалению, в вашем докладе я не услышал одну тему, по которой должно работать министерство – это саморегулирование. Хотелось бы узнать, как всё-таки в соответствии с концепцией, которую разрабатывает министерство (она была утверждена 29 января текущего года на заседании Правительства), должны вноситься поправки в базовый закон, в том числе касающиеся создания национальных объединений, публичности, информационной открытости? Даже многие наши коллеги не знают, что вы возглавляете Совет по оценочной деятельности. К сожалению, совет тоже не ведет публично своих заседаний, не раскрывает информацию. Наша фракция подготовила такие поправки в 315-ФЗ, где предусмотрены все особенности создания национальных объединений, информационная открытость, публичность и так далее. Как вы относитесь к этой проблеме и как вы собираетесь реализовать? Ведь даже в министерстве нет такого подразделения, насколько я знаю. Спасибо. Алексей Улюкаев : В министерстве есть подразделение, работу эту мы ведем, новая редакция Закона "О саморегулируемых организациях" будет к июню подготовлена. Кстати, концепция его обсуждалась довольно широко и на базе общественного совета нашего, и здесь в рамках комитета по собственности. Что касается оценочной деятельности, совет этот только создан, его первое заседание будет 20 апреля. Ещё раз мы вас приглашаем принять участие, тем более что там мы будем утверждать новую методику оценочной деятельности в области кадастра. Так что мне кажется, эта работа ведётся. Анатолий Аксаков: Уважаемый Сергей Евгеньевич (Нарышкин, Председатель ГД РФ – Прим. ред), уважаемые коллеги! Прежде всего, хотел поблагодарить Алексея Валентиновича. Я уже утром сегодня здесь выступал, в том числе говорил о проблемах конкуренции отечественной продукции с импортной техникой бывшей в употреблении. И помощники Алексея Валентиновича быстро отреагировали, может быть, слушали выступление. Они прислали мне ответ еще до начала "правительственного часа" о том, что принято решение по национальной аккредитации соответствующей техники и оборудования, которое поставляется в нашу страну. Я успел связаться с предприятием Чувашии, от которого я этот сигнал и получил. Это предприятие "Сеспель", которое выпускает очень современную транспортную технику, выше мировых стандартов, то есть лучше, чем немцы и японцы, но проигрывает на внутреннем рынке б/у технике, которая поставляется из-за рубежа. Алексей Валентинович, они мне ответили, что в законе есть лазейки, причём эта лазейка связана с исключениями, которые могут существовать при аккредитации. Я напишу ещё раз письмо с просьбой внимательно посмотреть документ, для того чтобы эти все лазейки закрыть, и мы могли бы конкурировать и создавать нормальные условия для передовых отечественных предприятий. Хотел бы согласиться с Игорем Руденским (председатель Комитета ГД по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству – Прим. ред.): для того, чтобы нам нормально проводить взвешенную политику, нам нужно иметь программу социально-экономического развития, стратегию развития на много лет. И эта стратегия должна быть амбициозной, она не должна опираться на инерционный путь развития. Да, мы должны смотреть реально на вещи. При всех издержках и при всем негативном, что было в 30-е годы прошлого века, в определённом смысле ситуация похожа. И тогда была проведена революция, промышленная революция у нас в стране, и в том числе благодаря амбициозным целям, которые перед собой ставило правительство в тот сложный период экономической блокады. Очевидно, что те возражения, которые часто звучат – несостоятельны. Например, говорят, что у нас сейчас очень низкая безработица, хотя на самом деле она в значительной степени скрытая, но у нас ещё есть значительный источник рабочей силы – это страны СНГ, в том числе украинцы, наши братья, которые с удовольствием бы приехали в Россию и реализовали свой трудовой потенциал, если бы были соответствующие рабочие места. Если мы будем реализовывать программы технического перевооружения, промышленной революции, то, очевидно, эти люди к нам приедут. Абсолютно согласен с тем, что та цифра, которую Центральный банк обозначил по проектному финансированию, крайне мала. Уже, вы сказали, 60 млрд фактически задействованы. Цифра ограничена 100 млрд и, на наш взгляд, очевидно, надо увеличивать этот лимит Центрального банка по рефинансированию проектов проектного финансирования. При этом я бы с вами поспорил, Алексей Валентинович, о норме накопления, которую вы поставили – 22%. Сейчас это 18%. Я говорил утром про тот скачок, который был в Сингапуре, в Корее, но повторю, в Корее и в других странах он начинался с резкого увеличения нормы накопления. Больше 40% в Корее, в Китае, в Сингапуре. Потом, да, эта норма накопления почти везде снижалась, но на начальном этапе нужны большие инвестиции и я здесь хотел бы поспорить с теми, кто говорит, что сейчас главный источник нашего роста – это потребительский спрос. Нет. Вот инвестиционный спрос – да. И мы должны всё сделать, задействуя в том числе ресурсы Центрального банка, для того, чтобы подстегнуть инвестиционный спрос, и тогда мы будем иметь темпы роста не 3-5%, а близкие к китайским. Тогда Россия сможет выйти действительно на уровни, которые достойны нашей страны, и мы не будем оглядываться на различные внешние санкции. И один частный момент, в котором хотелось бы получить вашу поддержку. В 2009 году были выданы субординированные кредиты на 10 лет, они уже начинают амортизироваться с этого года. Соответственно банки будут меньше кредитовать, потому что это будет давить на их капитал. Я просил бы поддержать предложение по пролонгированию этих кредитов с условием, чтобы банки, которые получили субординированные кредиты, направляли соответствующие ресурсы на кредитование экономики и, прежде всего, в реальном секторе. И это будет достаточно неплохая поддержка нашей экономики. Спасибо за внимание.
|
