 | | | |
| ||||
|
Как России осуществить инновационный прорыв: взгляд инноваторов и ученых 16 апреля 2010 Фракция СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ в Государственной Думе провела "круглый стол" с представителями академической и прикладной науки на тему, как осуществить инновационный прорыв в нашей стране. Мнение ученых в данной ситуации оказалось чрезвычайно интересным, тем более что точки зрения авторитетных экспертов и политиков на будущий инновационный прорыв, как выяснилось из дискуссии, зачастую серьезно разнятся. Казалось бы, в России есть все, чтобы направить развитие по единственно возможному для нас инновационному пути. Однако конкурентные преимущества до сих пор не привели к технологическим прорывам. Как заметил один из участников "круглого стола", по радио можно было услышать рекламу, что один из технопарков объявляет тендер на открытие на его территории... ресторана. Подобное, прямо скажем, непрофильное использование научных площадей у нас не редкость. И виной тому не только недостаточное финансирование, на порядок отстающее от среднеевропейского. До сих пор не определены приоритеты инновационного развития. Если в середине ХХ века руководство СССР поставило перед Академией наук задачу: совершить прорыв в области атомной энергетики и освоении космоса, то нынешние руководители пока ограничиваются общими словами, не подкрепленными никакими действиями, и самое главное – масштабными задачами. Да и среди научной элиты нет согласия. Вузы зачастую стараются конкурировать в получении грантов с академическими институтами и лабораториями. Даже в нормативных документах есть строка, что вузы, получая гранты, но не имея собственной исследовательской базы, могут заказывать исследования научным лабораториям, но при этом расходовать на исследования не более сорока процентов от выделяемого бюджета. Чем руководствовались законодатели, прописывая такое распределение средств, неизвестно. Стоит ли говорить о том, что зачастую тендеры выигрывают конторы, вовсе не относящиеся к науке. Исследования опять же проводят все те же академические институты. Вот только деньги при этом оседают в карманах посредников. Эти, по сути, коррупционные схемы чрезвычайно распространены. Нобелевский лауреат, депутат Государственной Думы Жорес Алферов охарактеризовал такое положение дел уже забытым словом – вредительство. Другой академик РАН, зав. лабораторией Института биологии развития им. Н.К. Кольцова Михаил Угрюмов назвал нынешнюю ситуацию в российской науке – системной деградацией. И действительно, финансирование Академии наук, дающей от 55 до 70 процентов всех фундаментальных исследований в стране, последовательно сокращается. Стоит ли говорить о том, что социальная защищенность ученых чрезвычайно низка. Молодые специалисты не имеют возможности даже в обозримом будущем получить или приобрести жилье. Именно это зачастую становится решающим фактором "утечки мозгов" за границу. Жорес Алферов заметил, что в конце сороковых годов, когда был совершен колоссальный технологический прорыв, кандидат наук получал 3000 рублей, что было сравнимо с зарплатой директора крупного промышленного предприятия. Такое стимулирование привело к притоку молодежи в научно-исследовательские институты. Атомный проект вынесли на своих плечах молодые люди в возрасте 30–35 лет (сегодня средний возраст ученых далеко за пятьдесят). Точку зрения молодых ученых высказал математик Александр Казанцев, констатируя факт, что все прорывы и конкретные дела будут делать молодые, занимаясь любимой наукой. Заставить людей что-то придумать "сверху" практически невозможно – нужны мотивация и проекты. Студенты и аспиранты вынуждены искать подработки, не обеспечены жильем. Говоря об инновационном пути развития, член-корреспондент РАН Александр Горбацевич заметил, что при нынешней сырьевой направленности экономики никакие инновационные прорывы в принципе невозможны. Он предложил национализировать природные ресурсы, возвратиться к идее природной ренты, поскольку нынешняя сырьевая система не подразумевает капитальных вложений бизнеса в науку. За прошедшие десять лет от продажи нефти компаниями было получено десять с половиной триллионов (!) долларов, а в казну государства поступило лишь пятьсот миллиардов. При доходности сырьевого сектора в 500 и более процентов без жесткого вмешательства государства невозможно никакое инновационное развитие. А государство, похоже, не спешит менять свою сырьевую направленность. Глава финансового ведомства Алексей Кудрин не так давно во время "правительственного часа" в Совете Федерации вновь подтвердил свою приверженность к так называемой плоской шкале налогов, выгодной в основном воротилам крупного сырьевого бизнеса. В то время как американские экономисты подсчитали, что в отсутствие прогрессивной шкалы налогообложения США полностью лишились бы финансирования образования и расходов на вооруженные силы. Цель для будущих реформ может поставить только государство. К этому выводу пришли все без исключения участники "круглого стола". И уже под поставленные задачи нужно выстраивать всю систему налогообложения и распределение средств от реализации полезных ископаемых, которые, как, к примеру, углеводороды, по различным оценкам специалистов, закончатся уже в нынешнем столетии. Так что времени на реформы у России осталось совсем немного. Но пока Правительство, в составе которого нет ни одного представителя науки, занимается другими масштабными проектами. Так, для сравнения, депутат Государственной Думы Иван Грачев отметил, что на строительство Большого адронного коллайдера, созданного в научно-исследовательском центре Европейского совета по ядерным исследованиям, ушло меньше средств, чем на подготовку к Олимпиаде в Сочи. Получается, пока приоритеты государства по-прежнему отдаются громким проектам, а не системной научной работе. Источник: Парламентская газета
|
